(1)Колдовство пришвинской прозы объясняется его обширными познаниями. (2)В любой области человеческого знания заключается бездна поэзии. (3)Поэтам давно надо было бы это понять.
(4)Насколько более величественной стала бы любимая поэтами тема звёздного неба, если бы они хорошо знали астрономию. (5)Одно дело – ночь с безымённым и потому недостаточно выразительным небом и совсем другое дело – та же ночь, когда поэт знает законы движения звёздной сферы и когда в воде озёр отражается не какое-то созвездие вообще, а блистательный Орион.
(6)Примеров того, как самое незначительное знание открывает для нас новые области красоты, можно привести много, и у каждого в этом отношении свой опыт.
(7)Но сейчас я хочу рассказать об одном случае, когда одна строчка Пришвина объяснила мне явление, которое до тех пор казалось мне случайным. (8)И не только объяснила, но и наполнила его, я бы сказал, закономерной прелестью.
(9)Я давно заметил в заливных лугах на Оке, что цветы местами как бы собраны в отдельные пышные куртины, а местами среди обычных трав вдруг тянется извилистая лента сплошных одинаковых цветов. (10)Я годами наблюдал эти высокие и душистые ленты цветов, восхищался ими, но не знал, чем объяснить это явление. (11)Да я, признаться, и не ломал голову над этим.
(12)И вот у Пришвина во «Временах года» я наконец нашёл это объяснение всего в одной строке: «Там, где мчались весенние потоки, теперь везде потоки цветов». (13)Я прочёл это и сразу понял, что полосы цветов вырастали именно там, где весной проносилась полая вода, оставляя после себя плодородный ил. (14)Это была как бы цветочная карта весенних потоков.
(15)Невдалеке от Москвы протекает река Дубна, которая обжита человеком в течение тысячелетий, хорошо известна, нанесена на карты. (16)Она спокойно течёт среди подмосковных рощ, заросших хмелем, синеющих взгорий и полей, мимо старинных городов и сёл – Дмитрова, Вербилок, Талдома. (17)Тысячи людей перебывали на этой реке. (18)Были среди этих людей писатели, художники и поэты. (19)И никто не заметил в Дубне ничего особенного, достойного описания. (20)Никто не прошёл по её берегам, как по неоткрытой стране.
(21)Сделал это Пришвин. (22)И скромная Дубна засверкала под его пером среди туманов и тлеющих закатов, как географическая находка, как открытие, как одна из интереснейших рек страны – со своей особой жизнью, растительностью, единственным, свойственным только ей ландшафтом, бытом приречных жителей и историей.
(23)У нас были и есть учёные-поэты, такие, как Тимирязев, Ключевский, Кайгородов, Ферсман, Обручев, Мензбир, Арсеньев, как умерший в молодых годах ботаник Кожевников, написавший строго научную и увлекательную книгу о весне и осени в жизни растений.
(24)И у нас были и есть писатели, сумевшие ввести науку в свои повести и романы как необходимейшее качество прозы, – Мельников-Печерский, Аксаков, Горький, Пинегин и другие.
(25)Но Пришвин занимает среди этих писателей особое место. (26)Его обширные познания в области этнографии, фенологии, ботаники, зоологии, агрономии, метеорологии, истории, фольклора, орнитологии, географии, краеведения и других наук органически входят в его писательскую жизнь. (27)Они не лежат мёртвым грузом. (28)Они живут в нём, непрерывно обогащаясь его опытом, его наблюдательностью, его счастливым свойством видеть научные явления в самом их поэтическом выражении, на малых и больших, но одинаково неожиданных примерах.
(По К.Г. Паустовскому)
Какое утверждение не соответствует содержанию текста?